МЕН, Дмитрий Вольбонович

Герман Ким (ВЭКС) Гость канала политолог Дмитрий Мен о детстве в Пхеньяне и Харбине, о своей работе - https://youtu.be/zho__XgISZk 

Остров. МЕН Дмитрий Вольбонович - ОСТРОВ_МЕН ДМИТРИЯ ВОЛЬБОНОВИЧА - YouTube

Какие наши годы

В минувшую субботу, 6 марта 2021 г., доктору политических наук, профессору, кандидату философских наук Дмитрию Вольбоновичу Мену исполнилось 80 лет. Известный ученый стоял у истоков становления и внёс значительный вклад в развитие корееведения в Казахстане и СНГ. Свою педагогическую деятельность активно совмещает с научно-исследовательской работой. Им опубликовано в Казахстане, а также в ближнем и дальнем зарубежье более 300 научных трудов, в том числе 10 монографий по вопросам корееведения, философии, политологии и социологии на русском, корейском, казахском, японском и английском языках.  Он неоднократно выступал с научными докладами на международных и республиканских симпозиумах и конференциях в СНГ, Европе, Китае, Японии, Корее. Является иностранным членом редколлегии научно-политических журналов The Central Asian Association for Korean Studies, The Unified Korea, которые издаются в Сеуле. Награжден юбилейной медалью «80 лет КазНУ им. аль-Фараби».
О своей жизни, трудном детстве и нелегком пути ученого Дмитрий Вольбонович рассказал в интервью нашей газете. 

– Дмитрий Вольбонович, нам известно, что Ваше детство прошло в Северной Корее. Наверняка от того времени остались яркие воспоминания…

– В 1948 году моего отца вместе с семьей командировали в Корейскую Народно-Демократическую Республику в Пхеньян в помощь строительства социализма. Дело в том, что после освобождения Кореи от японского ига новое правительство, не имея опыта государственного строительства и соответствующих профессиональных кадров, остро нуждалось в большом количестве специалистов, чтобы выполнить намеченный план восстановления народного хозяйства.

Исполняя поручение ЦК КПСС, руководство компартии Казахстана отобрало среди корейского населения необходимые кадры и отправило их на работу в Северную Корею. В их числе оказался Мен Воль Бон – мой отец. В Корее он работал в Пхеньянском Государственном университете имени Ким Ир Сена деканом факультета иностранного зыка и заведующим кафедрой русского языка. В Пхеньяне я пошёл в первый класс, учился на русском языке в школе для советских корейцев и детей посольства СССР в КНДР. 

Во время Корейской войны мы находились там с июня по ноябрь 1950 года, потом нас, семьи командированных советских корейцев, эвакуировали в Китай, в город Харбин. Мы пережили бомбёжку Пхеньяна. Война – это очень страшно. В моей памяти до сих пор звучит пронзительный свист падающих бомб. Казалось, они летят прямо на нас, сердце бешено колотилось. После бомбовых ударов страну было сложно узнать: здания были полуразрушены,

В начале войны отца мобилизовали в действующую армию. Мама одна с нами, маленькими детьми, скиталась по военным дорогам. Тогда мне, старшему, было 9, а самой младшей – Клёпе - всего 6 месяцев. Я с ужасом представляю, как мама выдержала бомбёжки американских самолётов и все невзгоды, которые легли на хрупкие женские плечи. Наша мама – Ольга Афанасьевна Ким – была сильной и волевой женщиной, и мы были за ней, как за каменной стенной. На ней держалось все домашнее хозяйство и воспитание детей. Дома она была авторитетом, и мы беспрекословно её слушались.

– Как вас приняли в Харбине?

– Китайские власти встретили нас с большими почестями и радушием. Тогда китайские добровольцы воевали на стороне Северной Кореи. В начале нас, всех советских беженцев, поместили в самой дорогой международной гостинице «Модерн», она до сих пор существует, только этажами стала выше. Через несколько месяцев нам специально выделили трёхэтажное здание на улице Модягоу, 63, где мы прожили три года. Мама потом говорила, что всё лучшее в жизни видела в Китае. Всегда вспоминала Харбин добрым словом, воодушевлялась, когда речь шла об этом городе.

Однако, несмотря на благополучное существование, все три года жизни в Харбине наша семья с тревогой следила за трагическими военными событиями в Корее, мы старались больше узнавать новостей из русских газет, переживали за отца. Облегчение пришло в 1953 году, когда Корейская война, в которой не было победителей, наконец, завершилась.

– Как Вы учились в Китае?

– В Китае мы продолжил обучение в русской школе для детей Генерального консульства СССР в КНР и специалистов-строителей КВЖД. В 1950-е годы Харбин был русским городом. Все учителя были из Москвы и Ленинграда. Период, проведённый в этой стране, произвел неизгладимое впечатление, здесь я впервые близко познакомился с русскими, их культурой, искусством, литературой и традициями. До этого мы жили в Уштобе, в корейской среде, с русским населением общались редко.

По окончании Корейской войны наша семья вернулась в Пхеньян. Послевоенные годы для корейцев Севера были тревожными – в любой момент война вновь могла разразиться. Поэтому многие советские переселенцы и наша семья в том числе, решили вернуться в Советский Союз. В Пхеньяне я проучился до неполных 8 классов, затем мы приехали в Москву, там я продолжил обучение. А когда отец получил направление в Высшую партийную школу при ЦК Коммунистической партии Узбекистана, мы переехали в Ташкент, и там я уже окончил среднюю школу. В общей сложности проучился десять лет в шести школах трёх государств. 

– Уже будучи ученым, Вы посетили много стран. Была возможность побывать в городах детства?

– В сентябре 2019 года мне посчастливилось спустя 62 лет посетить Корейскую Народно-Демократическую Республику. Получил огромное удовольствие от поездки. Столько воспоминаний!.. Плавно и величаво течёт река Дэдон, где купался в детстве. Страна стала совершенно неузнаваемой, построены небоскрёбы, люди идут по улице уверенные в будущем. На их лицах будто написано, что они довольны своей жизнью, полностью доверяют политике, проводимой правительством. Нас всегда встречали вежливым поклоном. Страна меняется в лучшую сторону. Покидая историческую Родину, я оставил там частичку своего сердца.

– Почему решили посвятить себя науке преподавания?

– Мне всегда нравилась исследовательская работа, хотя никакой другой в принципе я не знаю, так как всю жизнь занимался только этим. Среди интересных мне тем судьба корёсарам в СССР, политические процессы на Корейском полуострове, проблемы объединения исторической родины, международные связи Казахстана и Республики Корея. 

– Дмитрий Вольбонович, Вы преподаёте уже более 50 лет. За это время выпустили огромное количество студентов, магистрантов и докторантов. Насколько изменился за полвека образ студента?

– Современные студенты совсем другие: более грамотные и «продвинутые», и я сам у них многому учусь, обмениваюсь информацией. Рад, что, будучи профессором, имею возможность не терять связь с молодым поколением. Единственное желание - чтобы корейская молодежь больше тяготела к изучению своего родного языка, культуры, истории своих предков.

– Можете вспомнить какой-нибудь интересный случай из своей жизни?

– Смешной случай произошёл, когда я в очередной раз перевёлся в новую школу, тогда в Узбекистане. Учитель спрашивает меня перед всем классом: «Как фамилия?», отвечаю: «Мен». Класс хихикает. Учитель снова спрашивает: «Как твоя фамилия?», я опять отвечаю: «Мен». Класс уже хохочет. Преподаватель ничего не может понять, вновь спрашивает о моей фамилии… Ведь на узбекском языке, также, как и на казахском, «мен» – значит «я».  

– Есть ли у Вас девиз, которому следуете по жизни?

– Я всегда говорю, что всё надо делать вовремя и честно. Это важно и в учёбе, и в работе, и в жизни.

– Глядя на Вас, ни за что не поверишь, что вам 80…

– Несмотря на годы, я полон энергии и желания работать. Чтобы быть ученым и педагогом, самое важное – иметь стремление самому всегда изучать что-то новое и самосовершенствоваться. 

– Благодарю за интервью. Поздравляю с юбилеем, желаю крепкого здоровья, благополучия, дальнейшей успешной и плодотворной жизни!

Юлия НАМ

 17 июля 2009 •  1 410 просм. •   Корё сарам •  Мен Д. В.

Мен Дмитрий Вольбонович

Мен Дмитрий Вольбонович – кандидат философских наук, профессор Казахского национального педагогического университета им. Абая. Автор множества публикаций о корейцах Казахстана, выступал неоднократно с докладами на международных конференциях.

Корейский этнический социум в Казахстане можно рассматривать как пример носителя традиционного типа, культуры, сохранившего многие её черты. Относительно значительная группа живущих здесь корейцев (численность около 100 тыс.) обладает этнической спецификой. Это фиксируется и в языке, и в материальной и духовной культуре, и в развитости этнического самосознания. Составляющие эту диаспору считают себя коре сарам (дословно корейский человек или же кореец), в КНДР называют себя чосон сарам, в Республике Корея – хангук ин, осознавая различия с корейцами Корей­ского полуострова.

Как показывают результаты социологического исследования, ценностные представления большинства казахстанских корейцев сохраняют традиционные доминанты. На сегодня они в полной мере вписываются в либеральную ценностную парадигму, её элементы уже просматриваются. Ценностная иерархия общности на сегодня преимущественно секулярная и антропоцентричная, религиозные эксиологические конструкции не воспринимаются как таковые, но представляются частью общечеловеческой морали.

Как известно, культура всегда принадлежало народу, она уходит своими глубочайшими корнями в самую толщину ши­роких народных масс. Она всегда была понятна этому на роду и любима им. Она всегда объединяла чувство, мысль и волю этого народа, подымала их. Она всегда пробуждала в них художников и развивала их. Эта истина для корейцев о национальной культуре, понятном им и способном пробудить в них творческих работников, стала реально осуществимой живя в Казахстане.

Проживая в Казахстане уже 70 лет, корейцы имеют возможность сделать национальную культуру для творческого развития. Они обнаружили в себя максимум способностей, талантов, которые в народе никогда не иссякали. Без раз­вития культуры и обновления духовного мира нельзя было совершить большой скачок в самосознании народа.

В повышении культуры корейцев, в их духовном развитии немаловажную роль сыграли театр, национальный СМИ, развивавшиеся еще в далекие 20-30-е годы прошлого века на Дальнем Востоке. С помощью культурных центров на­родные таланты сумели проявить и развить свои творческие способности. Именно в Казахстане родились новые формы и виды народного культурного творчества. Необычайный раз­мах получили театральное искусство, художественная само­ деятельность, что объясняется большой силой эмоциональ­ного и идейного воздействия культуры корейцев.

История развития культуры корейцев Казахстана теснейшим образом связана со всем ходом развития казахстанского общества. Эмоция любительской сцены от первых агитаци­онных кружков до современного профессионального театра -таков большой путь, пройденный в культуре корейцев. Она совершенствовалась благодаря заботе государства.

Перегибы и ошибки в национальной культурной политике в СССР, естественно, отразились на развитие культуры и образования корейцев. Накануне насильственного пере­селения с Дальнего Востока в Среднюю Азию и Казахстан были достигнуты значительные успехи, в особенности про­свещении. В Дальневосточном крае действовали 300 школ различных ступеней, 2 корейских педучилищ, в 1931 г. во Владивостоке был открыт корейский педагогический инсти­тут, корейские отделения имелись в Дальневосточном государственном университете, Восточном институте, Высшей коммунистической сельскохозяйственной школе [1].

Известно, что в 1930 г. в Дальневосточном крае издавалось 7 газет и 6 журналов на корейском языке. Самая массо­вая из них газета «Сенбон» (Авангард) издавалась с 1 марта 1923 г. и имела разовый тираж до 10 тыс. экземпляров. 15 мая 1938 г. газета выходит под названием «Ленин кичи» (Ленинское знамя), в настоящее время она выходит под названием «Коре ильбо» (Вестник Кореи). Газета является очагом духовной культуры корейцев. Она объединяет творчество всех корейских поэтов и писателей, на ее страницах публи­куются стихи и поэмы, рассказы, повести, о проблемах корейской диаспоры. В газете читательская аудитория узнаёт о деятельности корейских культурных центров, музыкального драматического театра, достижения тружеников села и промышленности, успехи ученых в области науки и техники и др.

Корейской литературе принадлежит особое место в системе художественной культуры. Литература – это искусство слова, а слово, речь, язык – основное средство социальной коммуникации. В то же время она является с другими форма­ ми культуры носителем этнической специфики. Национальный элемент внутренне присутствует во всей художественной литературе. Литература корейцев, как любая советская национальная культура включала в себе социально-классовые и социально-политические характеристики, воплощала диалектически противоположное стремление к становлению и развитию национальной культуры, языка и сближения куль­ тур.

Из истории известно, что корейцы оказались на территории Российской империи во время японской аннексии Корей­ского полуострова, а начале XX века. Люди покидали родные очаги, не желая смириться с насилием чужеземцев, и гнетом собственных помещиков-ростовщиков. Но они верили, что наступит время, когда смогут вернуться домой. И здесь на чужбине, в неизбывной тоске по родным краям затягивали старые песни и рождали новые. Песни эти сплачивали их, облегчали многотрудную судьбу изгоев.

Шло время, сменялись поколения, Россию сотрясали социальные катаклизмы, революции сменялись жестокими битвами гражданской войны, корейцы не были в стороне, они активно участвовали в них в надежде на то, что револю­ционные события в России перебросятся в Корею и помогут ей обрести независимость. И это тоже отражалось в песнях – в них вера в будущее, причастность к судьбе новой родины, забота о новом поколении. И невольно начинают возникать культурные очаги, самодеятельные коллективы, чьи усилия были направлены на сохранение традиционной националь­ной культуры и рождение новых ростков народного творче­ства.

И опять новый поворот в судьбе корейцев, новое испытание – в 1937 г. в результате изуверского решения «отца народов» Сталина все корейское население было обвинено в шпионаже в пользу японского милитаризма и выселено в казахстанские степи и Среднюю Азию. Через год закрылись 380 корейских начальных и средних школ. Корейский педагогический институт в Кзыл-Орде реорганизован в обычный русскоязычный, новая языковая политика относительно «не­ благонадежных» корейцев привели к тому, что стала пре­ даваться забвению национальное искусство, как традиционное, так и новое. Невероятные усилия в противодействие этому приложили корейский театр и газета «Ленин кичи». Но со временем стали уходить в мир иной носители националь­ной культуры, пространство родного языка стало сужаться и вместе с русским языком в культурное творчество корейцев вошли новые интонации искусства [2]. И все-таки память старожилов, родившихся на Дальнем Востоке сохранила не­мало культурного наследия корейцев.

Вот, что сказал по этому поводу Депутат парламента, член Комитета культуры и туризма Республики Корея Чжи Бенг Мун: «Вызывает чувство гордости тот факт, что несмотря на пережитые 70 лет назад трагические события, которые стали страницей не только в истории корейского народа, но и всей мировой истории, наши соотечественники не потеряли «дух корейской нации» и сумели выжить в дали от исторической родины. Мы очень благодарны нашим соотечественникам, проживающим в СНГ, которые находясь далеко за предела­ ми исторической родины, в странах с отличной культурой и образом жизни, не только не забыли родину своих дедов и прадедов, а наоборот, смогли и в настоящее время продол­жают популяризировать и прививать любовь к Корее в тех странах, где они проживают. Еще больше восхищает то, что, являясь гражданами другого государства не в первом поколении, наши соотечественники до сих пор сохранили чувство нации и самобытность корейского народа» [3].

В настоящее время уже современное поколение корейцев продолжает компактно проживать, образуя в Казахстане островки корейской культуры, где незаметно для них самих они сумели сохранить идентичную культуру и образ жизни, который вели их отцы и деды.

Культура корейцев Казахстана – специфическая культура. Ее особенностью является то, что она на протяжении почти вековой истории была тесно связана с культурами других народов – русской и казахской. Демонстрируя свое мастерство, где компактно проживают корейская диаспора на просторах СССР, а теперь по СНГ и дальнего зарубежья, деятели куль­ туры проводят большую работу по пропаганде драматического, музыкального, вокально-хореографического нацио­нального искусства, приобщают зрителей к сокровищнице корейской культуры.

Для корейской диаспоры Казахстана национальная культура всегда была и остается методом нравственного воспитания, в которой утверждаются эстетические принципы братской дружбы народов, проживающих в многона­циональной республике. Осуществляя постановки русской, казахской и зарубежной драматургии, корейский театр при­вносит в них национальное своеобразие, старается по­ ставить спектакль так, чтобы они были близки и понятны корейскому зрителю. Спектакли идут на корейском языке, что имеет большое значение в деле освоения молодежью родного языка.

Помимо драматических спектаклей, поставленных по таким пьесам, как «Любовь Яровая» К. Тренева, «Вра­ги» М. Горького, «Гибель эскадры» А.Корнейчука, «Дни и ночи» К.Симонова, «Южнее 38-й параллели» Тхай Дянгу-на, «Кремлевские куранты» Н.Погодина, «Бронепоезд 14- 69» В.Иванова, «Козы-Корпеш и Баян Слу» Г.Мусрепова, «Кобланды» М.Ауэзова, «Материнское поле» Ч.Айтматова, «Бай и батрак» Хамзы, «Отелло» Шекспира, «Коварство илюбовь» Шиллера, «Слуга двух господ» Гольдина, театр создал на материале национальной литературной классики музыкально-драматические спектакли «Сказание о девушке Чунхян», «Сказание о девушке Симчен», «Сказание о Хын-бу», «Сказание о зайце», «Сказание об Ондале», «Сказание о янбане», развив в них лучшие традиции музыкальной и сценической культуры корейского народа.

Корейский театр прошел сложный путь творческого раз­вития, от одноактной агитки до постановок пьес русской и мировой классики. В его судьбе большую роль сыграли выдающиеся деятели культуры и литературы А. Фадеев, С. Эйзенштейн, Ю. Завадский, Р. Симонов, Абай, Г. Мусрепов и др., у которых учились корейские режиссеры, драматурги и актеры. Даже простая констатация фактов свидетельствует о том, что в братской семье Казахстана корейцы являются полноправными членами общества, в котором созданы не­ обходимые условия для развития культуры и искусства всех народов страны. Этот процесс идет у нас на основе равенства, братского сотрудничества и доброжелательности. Корейцы гордятся тем, что имеют свою национальную культуру, свой национальный театр, газету, передачи на радио и TV. Не все корейские диаспоры зарубежья имеют такие культурные возможности.

С первых дней существования театр уделял такой важной и злободневной теме, как созданию пьес, посвященных борьбе корейского народа за свободу и независимость. Об ращение к этой теме было обусловлено исторической обста­новке на Корейском полуострове в начале XX века. Поражение царизма в русско-японской войне 1904-1905 годов еще больше возбудило экспансионистские аппетиты японских милитаристов на Дальнем Востоке.

Портсмутский договор 1905 г. предоставил Японии право безграничного господства над Кореей. Страну захлестнула волна полицейских репрессий, террора и насилия. «Массовые казни стали обычными, тюрьмы не вмещали патриотов» [4]. Изгнание крестьян с плодородных земель, уничтожение национальной культуры, насильственная японизация корей­ского народа были возведены в ранг государственной поли­тики японских колонизаторов. Этой борьбе с завоевателями были посвящены спектакли «Факел Тянфендона» (1933 г.), «Олимпик» (1936 г.) Ен Сенена, «Хон Бомдо» (1942 г.) Тхай Дянчуна; «Патриот» (1961 г.) драматурга из КНДР Сон Ена и ДР.

Спектакль «Факел Тянфендона» примечателен тем, что впервые на корейской сцене была показана революционная борьба корейцев против японских поработителей. Судьба народа и судьба родины в спектакле неразрывно связаны. Трагедия народа – трагедия родины. Борьба за счастье на­рода немыслима без борьбы за свободную счастливую Ко­рею – вот основная идея спектакля.

Государственный республиканский Корейский театр музыкальной комедии вот уже 70 лет живет на казахской земле. Судьба театра, его творческий рост неразрывно связаны с проявлением заботы и внимания правительства Казахстана и творческой помощью, и поддержкой мастеров казахской сцены.

Народные артисты СССР К. Куанышбаев, А. Мамбетов, Х. Букеева, С. Кожамкулов, народные артисты РК К. Кармысов, К. Бадыров, А. Токпанов и др. с пристальным вниманием следили за развитием корейского театра, оказывали и оказывают ему неоценимую помощь в работе над сценическим воплощением казахской классической драматургии. Они консультировали спектакли, делились творческим опытом, помогали проникнуть в самобытную культуру казахского на­рода, его традиции и быт [5].

Социальные мотивы казахской классической драматур­гии, острота и динамичность сюжетов, яркие колоритные образы всегда привлекали внимание актеров корейского театра. На лучших образах казахской классики корейские акте­ры совершенствовали свое профессиональное мастерство, приобщали корейского зрителя к духовной сокровищнице казахского народа.

Первым спектаклем, открывшим путь творческого со­дружества, является «Козы-Корпеш и Баян Слу» по пьесе Г. Мусрепова, классика казахской литературы. Спектакль имел большой успех у зрителей. И это не случайно. Режис­сер Ли Гирсу и актеры провели кропотливую подготовительную работу. Особенно много пришлось потрудиться ветерану Казахского театра драмы им. Ауэзова народному артисту республики К. Кармысову. Осуществляя постановку «Поэму о любви», театр столкнулся с совершенно новым для себя произведением, где специфика быта во многом определяла сценическую достоверность. Работа над национальной пла­стикой, костюмами, манерами играла немаловажную роль в передаче казахского национального колорита. Разумеется, она не являлась самоцелью, а служила подспорьем для более глубокого изучения жизни народа, его национальной психологии. Это в свою очередь помогло актерам создать жизненно правдивые, сценическое выразительные характеры мусреповской трагедии, показать ее социальную сущность. Глубоко знаменателен сам факт постановки спектакля на сцене корейского театра, свидетельствующий о братской дружбе корейского и казахского народов.

Особое место в творческой жизни корейского театра за­нимает драматургия М. Ауэзова, классика казахской советской литературы, создавшего удивительные произведения о жизни и борьбе казахского народа против угнетателей. Театр периодически обращался к его творчеству и ставил пьесы «Енлик-Кебек», «Карагоз», «Кобланды» и др.

Однако взаимодействие культур – это двусторонний процесс. В ходе своего развития национальная культура корейцев не только обогащалась вкладом казахских и российских деятелей науки и культуры, но и вносила свою лепту в раз­ витии других братских народов. Мудрость и особая философия жизни Востока, простота и гостеприимство народа, его особая одухотворенность, высокое художественное до­стоинство мыслителя Абая, как и фольклорного искусства в целом, по-своему воздействовали на творчество тех, кто на долгие годы оказывались на древней земле казахов.

Так живут бок о бок, по-братски, обогащая культуры не­скольких народов, казахи, русские, корейцы… Боль и тревогу друг друга воспринимают сердцем.

Главный вопрос, которые поставили перед собой авторы – это вопрос о сути уникального культурного явления, каковым является корейско-русская культура. Какое значение вкладывают они в понятие корейско-русской культуры? Есть ли куль­ тура корейцев, проживающих в Российской империи, СССР и постсоветском пространстве? Есть ли культура корейцев, ассимилированных русской литературой и художественной традицией? Или это корейская культура, разрабатывающая корейскую тематику? Или же перед нами действительно уни­кальный сплав нескольких культурных традиций, возникший в результате многолетних историко-культурного и межконфессионального диалога? Как оценивать этот период в исто­рии корейцев Казахстана сегодня? Как повлияли эти годы на их жизнь, на развитие ее национальной культуры?

Эти вопросы приобретают особую актуальность сегодня, когда не утихают споры о противоречиях процесса глобали­зации, возможных сценариях ее развития и ее воздействий на будущее национальных культур. Приведет ли глобализация к вестернизации, а точнее, американизации национальных культур или станет мощным фактором, стимулирующим расцвет культур даже самых малых народов.

Возвращаясь к истории культуры корейцев Казахстана, подчеркнем, что важнейшим условием развития культуры любого народа и формирования ее национального самосознания является знание своих корней, своей историко-культурной эволюции. В этом смысле роль ученых, историков, этнографов – в исследовании и популяризации культур народов трудно переоценить. Еще Л.Н. Гумилев, создавший свою историю этногенеза, подчеркивал право каждого на­рода быть самим собой и, рекомендуя со всеми вести себя доброжелательно, уважать своеобразие обычаев других на­родов и не пытаться делать всех одинаковыми. Эти мысли звучат удивительно созвучно с принципами диалога культур и цивилизаций [6].

Известно, что культура играет ведущую роль в формировании национального самосознания, национального мента­литета, но не менее важно и то, что именно культура помогает найти пути и формы реализации творческого потенциала личности и в процессе творческого озарения элементы национального как бы сплавляются с элементами иных куль­ тур, к которому открыт народ. Земля казахов была одним из очагов древнейшей цивилизации, история его национальной культуры уходит в глубь тысячелетий. Эта традиция генети­чески присутствует у корейцев. Казахские деятели культуры, плодотворно трудившиеся с корейскими, способствовали осознанию этого факта гражданами страны, развитию национального самосознания, национального достоинства, помогли дать новую богатую жизнь этой древней традиции, расцвести новым талантам в науке, литературе, музыке, жи­вописи и других видах искусства.

Для корейцев освоение национальной культуры других народов всегда означало специфику искусства, как опреде­ленного аспекта общественной жизни, которая состоит, прежде всего, в ее информационном богатстве и нормативно- ценностной основе. Культура для них- резервуар, в котором накапливается, сохраняется, передается от поколения к поколению разнообразная информация. Вместе с тем культура как творчество, мышление, любовь, вера есть та жизненная стихия, которая одухотворяет человека.

Они всегда придерживались истинной аксиоме – народ главный субъект культуры. При этом ядром культуры являют­ся общие человеческое ценности, обусловленные природой человека, его разумом, положением в обществе. Естественный путь развития культуры связан с формированием и консолидацией этнических групп, наций, создающих свой язык и выражающих в культуре свой национальный характер. Но в культуре постоянно происходят процессы интеграции и диф­ференциации. Мы вступили в эпоху, когда интеграционные процессы, связанные с формированием мирового сообщества, определяют общий ход истории. Однако они должны не мешать, а помогать национальному культурному самоопределению народов.

В корейской культуре можно найти параллели, как его естественнонаучному мировоззрению. Подобно тому, как нет непрерывности в царстве природы, так нет ее в человеческой истории. «Исторический процесс складывается из развития дискретных культурно-исторических типов, которые сосуще­ствуют или сменяют друг друга. Типы отличаются степенью развития одного из четырех основных направлений деятельности (религиозного, политического, научно-художественно-технического, нравственно-социально-экономического). Нет общей для всего человечества системы норм и ценностей. Основные принципы культуры непередаваемы от одного на­рода к другому. Скрещивание культур невозможно. Взаимовлияние культур, если оно имеет место, нарушает естественный ход развития каждого типа. Проникновение чужеродных начал вызывает ослабление жизненных сил культуры, вну­треннюю борьбу, которая направлена на «отторжение» чужого. Каждая культура, завершив жизненный цикл, гибнет, хотя превратности истории не всегда позволяет ей умереть естественной смертью» [7].

Рассматриваемые в этническом плане человеческие общности не обладают автономией. Человечество – единый вид и скрещивание этносов дело вполне естественное. Они происходят на основе бытовых, миграционных и др. Возмож­ности результаты скрещивания обусловлены естественными причинами и не подлежат культурной оценке. Но результаты эти таковы, что некоторые этносы постепенно усиливаются, обогащаются за счет других, тогда как иные, напротив, «растворяются» в более сильных и крупных этносах.

Такой процесс, на наш взгляд, могла бы произойти с ко­рейцами бывшего СССР. Живя в дали, от исторической ро­дины, корейцы как бы впитали культуру местных, коренных жителей. Старшее поколение, как более консервативное, старается сдерживать этот ассимиляционный процесс, но не всегда это получается. Молодежь, устремленная к культуре Запада, начинает забывать национальные культурные исто­ ки своего народа. Каждый зрелый сформировавшийся этнос обладает устойчивым психическим укладом, национальным характером, который и определяет основное направление культурного творчества. Психический уклад народа историчен, перекрывается социально-классовыми структурами психики. Вряд ли какая-либо нация может быть представле­на одним каким-либо культурой. Заимствование даже фун­даментальных ценностей оправдано, если культура – вос­приемник сама не выработала таковых. На кульминационной творческой стадии взаимодействие культур становиться осо­бенно сложным и драматичным. Есть, по-видимому, какой-то момент «собирания» сил, самопознания, когда любые кон­такты только мешают, но после того, как этот момент прой­ден и культура «самоопределилась» контакты могут проис­ходить относительно безболезненно. Культурные контакты часто приводили к уничтожению одной культуре другой, более сильной, или же были односторонними, бесплодными. Творить по чужой мерке, пытаться воспроизводить образ жизни других народов – занятие бессмысленное и беспер­спективное.

Для культуры заимствование чужого образа жизни — значит перечеркивание тысячелетнего периода собственного раз­вития, признание ненужности своего существования. Но из этого все-таки не следует, что плодотворный культурный об­ мен не возможен на самом высоком уровне развития.

Надо признать, что механическое смешение культур да­леко не равнозначно культурному синтезу. Элементы куль­туры, попадая в чужую среду, переосмысливаются, приоб­ретают новые функции, что легкость и скорость внедрения чужеродных инноваций не говорит еще об их благотворности, а трудность и медленность вхождения не является до­казательством вредности. Целенаправленный культурный обмен никому не принесет вреда. Отрицательные же его по­следствия связаны с недостаточной развитостью, зрелостью регионально-этнических культур, с неизжитыми пока еще конкуренцией, имперскими стремлениями и идеологической борьбой. Чем культура мощнее, богаче, крепче, тем свобод­ нее может осуществляться культурный обмен, любая, даже самая малая культура, не боясь быть захлестнутой потоком чужеземных влияний.

Известно, что для разных культур характерна неодина­ковая степень нормативности. Например, Корея является страной «интенсивной культурой», в которой ни одно явле­ние жизни не остается в первоначальной форме. Корейцы всегда стремились к максимальному упорядочению перво­зданного хаоса, уменьшение меры энтропии. Они культивировали не только социальные отношения, но и саму психи­ческую деятельность, научились перестраивать исходные психические структуры, выработали системы психической саморегуляции.

Часто, когда приезжают корейцы из зарубежья и знако­мятся с искусством и культурой корейской диаспоры Казах­стана, они называют его феноменом, как о птице фениксе возродившейся из пепла. Феномен состоит в том, что народ бывший в массовой неграмотности, всего за несколько десятилетий сумел подняться до уровня мировой цивилизации. В настоящее время нет такой отрасли, где бы не трудились они. По образованности корейцы являются лидерами среди других национальностей в республике.

Культура корейцев Казахстана как объект научного иссле­дования в эстетическом аспекте представляет собой интересно двум причинам. Во-первых, здесь очень наглядно выступает общность социально-культурных процессов, обуслов­ленных дружбой между народами Казахстана и взаимосвязь культур между ними. Во-вторых, имея дело с очевидной схожестью национальных художественных культур, мы сталки­ваемся здесь с многочисленными факторами их индивидуальной особенностью. Заметим, что наиболее убедительно глубинно общее, закономерное открывается именно в тех явлениях фактах национального художественного развития, которые отличаются внешним сходством.

Художественная культура корейцев Казахстана до ее депортации Дальнего Востока не знала любительского са­модеятельного искусства в современном понимании это­ го слова. «Носителями народной эстетики, выразителями национального художественного миропонимания были в основном люди, для которых художественное творчество явилось единственным видом трудовой деятельности, то тесть профессионалы, эстетические же возможности низов, трудящихся масс реализовывалась главным образом на раз­ личных празднествах, на семейных торжествах, в процесс совершения различных обрядов» [8].

Как известно, в Казахстане помимо казахов живут русские, украинцы, узбеки, немцы, татары, корейцы и др. Речь идет о значительных «вкраплениях» представителей этих национальностей в коренное население региона. При этом мы часто встречаемся с фактами, когда для корейцев, уйгур, немцев национальный язык их среды обитания становится практически вторым или просто единственным. Например, в совершенстве владеют казахским языком уйгуры, дунгане, немцы, корейцы.

В этих этно-социальных условиях инонациональные куль­ туры, носителями которых являются национальные мень­шинства, вносят свои неповторимые самобытные краски в самодеятельное искусство коренного населения. Таким об­разом, лицо современной культуры Казахстана определяет ся не усвоением некоего абстрактно понятого опыта евро­пейского (русского) искусства, а практической ассимиляций иных свойств, оттенков и некоторых национальных особен­ностей культур. Носители, которых, исторически обитая в Казахстане, в условиях многоязычия и плюрализме ин­тернациональных контактов не могли не внести в истинное традиционное национальное искусство своих красок. Ныне культура в Казахстане на казахском, русском, немецком, уй­гурском, корейском и др. народов [9].

Культура корейцев Казахстана, как и всей страны, прошла путь, который неотделим от всего социально-экономического и духовного развития казахстанского общества. Духовная культура явилась своеобразным зеркалом процессов, кото­рые происходили в обществе. И это зеркало, в первую оче­редь, объективно отразило великую притягательную силу народа, дающего простор для раскрытия культурных способ­ностей и талантов, создающего условия гармоничного духовного развития.

В корейской диаспоре становление и развитие культуры имела свои отличительные черты, обусловленные особенно­стями исторического прошлого. В условиях массовой неграмотности, насильственной депортации с Дальнего Востока – все это наложило отпечаток на национальную культуру. Несмотря на самые жесткие испытания исторических собы­тий, культура корейцев не угасла, а продолжает творчески развиваться. Она продолжает черпать искусством созданными предками. На празднования 70-летия проживания корей­цев в Казахстане: Президент РК Н.А. Назарбаев, говорил в Астане в сентябре 2007г. «Все эти годы корейцы проявляли искреннюю благодарность и уважение к земле и народу Ка­захстана. С мужеством и достоинством, наравне со всеми разделяли выпадавшие нам трудности и испытания. Трудолюбивая корейская диаспора вносила свой вклад в развитие казахстанской промышленности и сельского хозяйства, нау­ ки, культуры, образования, в укреплении взаимопонимания и межнационального согласия в стране» [10].

Таким образом, размышляя о структуре национальных культур первое, что определяет лицо народа – это общество среди которой он вырастает и совершает свою историю. На наш взгляд, это в высшей степени характерно для корейской культуры, обладающей мощной и во многом еще первоздан ной историей, которая является одним из формообразующих компонентов национального образа корейцев в русскоязыч­ной среде.

Хотя на протяжении всей своей истории корейская куль­тура запечатлела весьма неоднозначные и сложные отноше­ния между народами, проживающими в республике, в куль­туре корейцев заметно изменилась – общество перестал быть чужой, напротив он скорее воспринимался как среда, которая помогает корейцам обрести свое национальную са­мобытность.

Список использованных источников:

1. <!–[endif]–> Ким Г.Н., Мен Д.В. История и культура корейцев Казахстана. Алматы: 1995-С.211.

2. Ким Бен Хак, Хан Яков, Ким Чун Тхе. Забытые песни о главном. Сеул: 2007. T-1.-C.33-34.

3. Там же, стр. 38.

4. Современная Корея. М: 1971. -С. 103.

5.  См.: Ким И.Ф. Советский корейский театр. Алма-Ата: 1982. – С.169.

6.  См.: Кочеткова И., Кулматов СИ. Россия и киргизская культура // Меж­дународная жизнь. 2007. №11. – С.88-89.

7.  Соколов Э.В. Понятие, сущность и основные функции культуры. M.: 1989.-С.23.

8. Ким Н.С. Народное художественное творчество Советского Востока. M.: 1985. -С.7.

9.  Там же, стр.87.

10. Коре ильбо. 28 сентября 2007.