Дорога судьбы. Часть 1     Дорога судьбы. Часть 2          Дорога судьбы. Часть 3 

Сегодня мы хотим познакомить Вас с творчеством интересного человека –Ким Герасима Чандиновича. Надеемся, что его рассказ будет интересен Вам. Более подробно с его творчеством и биографией можно познакомиться на личном портале автора - http://kimgero.com/

А теперь, непосредственно, рассказ

Посадить стрекозу на палец

Помню, меня звали Ге Ро (Гера). О фамилии своей не задумывался. Это потом, перед тем как получить паспорт, родители нашли метрику (свидетельство о рождении), где фиолетовыми чернилами на пожелтевшем от времени документе большими буквами было написано:

«Ким Ге Ро, дата рождения: 7 марта 1949 г., место рождения: сельсовет Барданкуль».

«Гера, Гера, выходи во двор» — услышал я голос сестры Жени. Я толкнул сбитую из досок дверь со щелями. Она распахнулась и ударилась деревянной ручкой о наружную стену дома, обмазанную глиняным раствором. Со стены на землю посыпались мелкие крошки глины.

Передо мной – тёмно-синее небо с багровым закатом и красным-красным солнцем, наполовину окунувшимся в горизонт. А небо заполняли летающие стрекозы. Они были всюду. То они сбивались в кучу, то разлетались в стороны. Некоторые крупные стрекозы висели на одном месте, время от времени делая, нырки то в одну, то в другую сторону, в то время как мелкие стрекозы не стояли на месте, а гонялись за невидимой добычей, не жалея сил. «Гера, иди сюда. Стой и подними руки вверх. Вытяни палец. Видишь, у меня сидит стрекоза. Хочешь, я её поймаю?». Сестра осторожненько начала пододвигать свой большой палец к концу указательного пальца, но почуяв неладное, стрекоза улетела и начала делать виражи вместе со всеми.

Чуть в стороне стояли старшие братья Кеша и Феля. Но они стояли с камышами. На концы камышей постоянно садились стрекозы, иногда по две, отталкивая друг друга. Вдвоём долго усидеть не могли, оставалась чаще одна, наверно наиболее ловкая. Братья тоже старались, опуская медленно камыши, поймать стрекозу за хвост. Иногда это удавалось. А чаще всего стрекоза успевала улететь.

Я поднял руку, вытянул палец вверх. Стою, стою…, но почему-то стрекозы не садились на мой палец. От долгого стояния рука стала уставать. Я опустил руку и обратился к сестре: «Женя, что-то стрекозы не хотят садиться на мой палец? Почему?» «Ты наверно слишком маленький или шевелишь рукой. Надо стоять смирно. Старайся выше вытянуть палец. Лучше всего залезь на печку. Попробуй, получится» — посоветовала сестра.

Я подошёл к печке, залез на неё и вытянул палец. Смотрю, скоро вокруг пальца закружилась небольшая стайка. Несколько стрекоз начали делать попытки сесть. Но что-то их в последний момент отпугивало, и они отлетали в сторону. Сестра увидела, что у меня не получается, и говорит: «Гера, ты тихо приговаривай — дям, дям, андя сера… (стрекоза, стрекоза, садись, отдохни)»

Прошло немного времени и одна маленькая стрекоза, наверно пожалев меня, осторожненько села на мой палец, временами делая попытки улететь. «Женя, Женя, Смотри, у меня сидит стрекоза» — счастливо шептал я, чтоб не спугнуть её. Радости и гордости моей не было предела. У МЕНЯ ПОЛУЧИЛОСЬ! Это был первый успех в моей жизни. Я понимал, что это только начало, надо ещё научиться поймать её за лапку. Но всё это будет потом.

А пока это — ПЕРВЫЙ УСПЕХ И ПЕРВАЯ ПОБЕДА!

Печальная история одинокого аиста

  6 марта 2014 •  975 просм. •  Корё сарам •  Вероника Ван, Ким Ге Ро

Худ. Вероника Ван. Иллюстрация к рассказу Ким Ге Ро История одинокого аиста.
Бумага, тушь, акварель 39х53

Ким Ге Ро

Поселок, в котором я родился, назывался «Новая жизнь» и он входил в состав в будущем знаменитого колхоза «Политотдел». Ликвидация посёлка началась в 1956 году. Перед распадом посёлка в 1955 году произошёл поучительный случай.

Как-то весной залетел к нам в поселок одинокий аист. Это сейчас много стало аистов и на высоковольтных опорах часто встречаешь их гнёзда. А в ту пору этих прекрасных птиц возле посёлка практически не было. Так вот, одинокий аист долго кружил над посёлком. Дети, игравшие во дворе, начали звать взрослых, занятых домашними хлопотами. И многие из любопытства вышли на улицу и стали любоваться полётом этой прекрасной птицы. Очень пожилые с грустью и тоской вспоминали, что в Корее много этих птиц. Видно, не зря Корею называют не только «Страной утренней свежести», но и «Страной белых аистов».

Аист долго кружился над посёлком и сел на самое высокое тутовое дерево у нас во дворе. Дом наш находился на отшибе. На некотором отдалении друг от друга находились ещё два дома. Один дом дяди Гимай, а второй дом дяди Гымнён. Я, шестилетний пацан, играл с ребятами в основном посёлке. Меня охватило чувство гордости, что аист сел на наше дерево. И в то же время, меня стало охватывать необъяснимое чувство тревоги за птицу.

Из толпы стоявших взрослых мужчин один, его звали Василий, побежал домой и выскочил с ружьём. Год с небольшим он женился на молоденькой девушке-красавице Тамаре и по случаю свадьбы кто-то подарил им ружьё. Мнения взрослых мужчин и женщин разошлись. Одни говорили, что нельзя стрелять в этих птиц. Всё равно мясо их не съедобно. Другие, в основном мужчины, начали играть на самолюбии дяди Васи.

Дядя Вася на минуту остановился в растерянности. Он задумался, что же делать? Стрелять или не стрелять? Он представил, как на очередном сборище вечерком за выпивкой самогона будут высмеивать его за нерешительность: «Что за мужик, если птицу убить не может». На миг он оглянулся. Окинул растерянные лица женщин, стариков. Испуганные глаза детей просили не делать это. «Пусть живёт птица,» — умоляли они. Но усмешки друзей снова вышли на передний план. Он решительно взвёл курок и тихо подбежал к ближайшему от птицы дому, чтобы неожиданно выйти из-за угла для удобного выстрела.

У меня внутри всё кричало: «Ты что сидишь, птица? Тебя же сейчас убьют. Давай улетай, глупая». Мне кажется, большинство ребят в душе думало об этом. Но страх наказания удерживал нас на месте бессловесными истуканами. Много позже, уже во взрослой жизни, подобную картину мне напомнили позы древних изваяний из камня на острове Пасхи.

Вдруг аист, управляемый неведомой силой, оттолкнулся, полетел и сел на тутовник за домом дяди Гымнён.

Но дядя Вася, уже гонимый охотничьим инстинктом, подбежал к дому дяди Гымнён, высунулся из-за угла дома с ружьём, прицелился и выстрелил. Шум выстрела нарушил тишину и эхом прокатился по посёлку. Часть жителей выглянула из дверей мазанок, покрытых на крыше толстым слоем камыша.

В посёлке жили в основном корейцы. Из мусульман жил один казах Карим-ака. Он подошёл к толпе, которая наблюдала за всем этим процессом.

«Что случилось? Кто стрелял?» — спросил он. Кто-то из присутствующих рассказал вкратце обо всём, что произошло.

«Эх, зря ты, Василий, стрелял в аиста. У мусульман это священная птица. Так беду можно накликать на посёлок».

После выстрела птица, слегка качнувшись, взмыла вверх и полетела. Большинство людей облегчённо вздохнуло и одобрительно закивало друг другу с улыбкой на лице. Пара мужиков, недовольных промахом, с сожалением выплеснули: «Эх, ты, мазила!». Вдруг летевший аист медленно стал терять высоту. Дядя Вася побежал в сторону падающей птицы. Аист старался удержаться на высоте, но земля неудержимо притягивала его к себе. Из последних сил он попытался ещё раз оттолкнуться от воздуха и чуть-чуть набрал высоту. Но силы были не равны, и аист резко стал снижаться и упал на землю за большой дорогой у пустующего после пожара одинокого дома.

Вся толпа, больше подгоняемая любопытством, тоже быстрыми шагами ринулась к этому дому. Раньше все боялись даже проходить недалеко от него, особенно в одиночестве. У всех свежа была в памяти обитательница этого дома — сумасшедшая старушка с седыми не- расчёсанными волосами неизвестного цвета в грязных лохмотьях. То ли по неосторожности, то ли сознание пришло к ней на миг и позволило ей оценить весь ужас её положения… Никто об этом уже не узнает… Но все знали, что однажды ночью она сгорела вместе с домиком. О её прошлой жизни толком никто не знал. Ходили разные слухи. Говорили, что в молодости она была красавицей из обеспеченной семьи. Ещё говорили, что она была очень образованной. Полюбила она всем сердцем молодого юношу из бедной семьи и юноша, естественно, влюбился в неё. Родители девушки были против её выбора и запрещали им встречаться. Но разве есть такая сила на свете, которая способна остановить стремление двух любящих сердец друг к другу? Тайные встречи их продолжались недолго. Однажды после очередной встречи, с ведома родителей, на парня напали и забили до смерти. Убитая горем девушка вмиг поседела и потеряла разум. С тех пор она бродила из посёлка в посёлок. И в конце концов несколько лет назад остановилась в этом заброшенном домике, где так печально закончилась её жизнь. Может быть, этот одинокий аист был тот самый юноша. Он прилетел к ней, чтобы соединиться и, наконец, обрести покой…

Аист с подбитым крылом угрожающе щёлкал своим длинным клювом, не подпуская к себе никого. Капли крови медленно текли по крылу и образовали небольшую лужу возле дрожащей ноги. Дядя Вася хотел ухватить аиста за шею. Но он резко повернулся к нему и попытался цапнуть за руку. Пришлось дяде Васе отскочить в сторону.

Затянувшееся молчание нарушил подошедший незаметно старик Пондо. Его в посёлке уважали за мудрость и немногословность: «Зачем ты стрелял, а теперь мучаешь птицу? Ты же не будешь есть её? Оставь, не мучай. Она всё равно не выживет. Я схороню её здесь. А вы все идите по домам. Нечего смотреть. И заберите детей».

Худ. Вероника Ван. Иллюстрация к рассказу Ким Ге Ро ” История одинокого аиста”.
умага, тушь, акварель 39х53

Все мы стали тихо расходиться, каждый думая о своём. Вот такая печальная история разыгралась в пору моего раннего детства. Мне было тогда чуть больше 5 лет.

То ли жизнь стала меняться, то ли экономические интересы сыграли какую-то роль… Но несколько месяцев спустя правлением колхоза было принято решение о ликвидации посёлка «Новая жизнь» и переселении всех жителей на центральный участок колхоза «Политотдел». Произошло интересное совпадение. На месте, где был убит аист, новая жизнь человеческая, не успев начаться, прекратилась.

Если Вам когда-нибудь придётся проезжать по хорошо асфальтированной трассе мимо «Политотдела» в сторону Чарвака, то где-то метров через 700-800 от поста ГАИ посмотрите влево. Здесь был посёлок «Новая жизнь», а справа стояла одинокая сгоревшая хибара. Вот здесь происходили эти печальные события в середине 50-х годов прошлого столетия. Это была моя первая встреча с ненужной жестокостью. В моей детской памяти так сильно отпечатались описанные события, что нет-нет иногда всплывают они в моём сознании уже дедушки 6 внучат…

Источник: https://kimgero.com/?page_id=33

«Корёмаль» и второе рождение песни «Манхянга»

После юбилейного концерта, посвященного 20-ти летию русского ансамбля «Добрая песня» при Дворце авиастроителей, где успешно дебютировали мои трое внучат, я с грустью призадумался.

Внуки  мои-   Настенька  ( 11 лет ,гитара-соло),  Алеша  ( 10 лет ,гитара-ритм) и Сашенька  ( 7 лет , солистка) — выступили прекрасно с песней «Город золотой». Им бурно аплодировали. Русский культурный центр их наградил грамотами и подарками. Но они все трое носят мою фамилию Ким и значатся в графе «национальность» корейцами.

«Неужели,- думал я, – от своих внуков так и не услышу корейскую речь, хотя бы в исполнении корейских песен? Неужели на мне в моей семье окончательно прервется самобытный и по-своему уникальный язык моих предков, обосновавшихся на стыке трех государств – Кореи, Китая и России. Я имею в виду «Корёмаль».

После недолгих раздумий решил включить в их репертуар какую-нибудь корейскую песню наших предков. Перебрал в памяти много песен. Но все они не подходили по разным причинам. Хотелось найти душевную песню, которая была бы связана с судьбой наших предков, вынужденных покинуть родину в поисках лучшей доли.

Песня «Город Золотой» в исполнении внуков. Дворец авиастроителей. 2012г

И вот однажды ночью приснился мне сон из далекого детства. Мама, сидя на теплом полу, что-то латала и тихо напевала песню. Я проснулся, открыл глаза, а мелодия продолжала звучать в моей голове. Мелодия эта уже не покидала меня. Она следовала за мной везде. Самое главное – она не была незнакомой. Мы очень часто слышали ее на различных мероприятиях. Не раз с упоением кружились с Лорой под звуки этого грустного вальса. Мы были молоды и не задумывались, есть ли слова у этого вальса, и какие они?.. Мелодия сама по себе уносила нас вихрем вальса в далекую, неведомую, но такую близкую для нас страну. И не только мы это чувствовали. Этот вальс, наверно не случайно, особенно нравился людям пожилого возраста. И теперь я понимаю почему. Смолкали последние звуки, а на сердце оставалась какая-то щемящая грусть.

Я быстро собрался и пошел к Вячеславу Петровичу, руководителю фольклорного ансамбля «Роёндан». Он был дома. Я напел ему мелодию, а в конце спросил, как эта песня называется и знает ли он слова?

Он заметно оживился и сказал: « Ой, эту песню пел мой отец, — и, немного призадумавшись, добавил, – называется «Гогук санче»…, а больше ничего не знаю, к сожалению. Гера, спроси у наших старушек. Может, они тебе помогут. Извини, больше помочь ничем не могу. В нашем репертуаре, в основном, песни КНДР, а в последнее время поем только южнокорейские песни…

Немного огорчившись таким поворотом событий, я поехал по делам в город, а вечером решил навестить самых пожилых старушек, которые увлекались пением.

Так я и сделал, и с коробкой конфет первой навестил Елизавету Дмитриевну, победителя конкурса по исполнению корейских фольклорных песен в прошлом году. Она практически потеряла зрение и в последнее время не выходила из дома. Моему появлению она очень удивилась, но заметно обрадовалась. Что делать, старикам всегда не хватает нашего внимания. Уделив несколько минут традиционному расспросу о здоровье и семье, я изложил причину своего визита. Оказалось, что она знает только мелодию, а слов не помнит. Я попросил ее хотя бы напеть в диктофон мелодию этой песни.

В последующие два вечера я навестил еще двух преклонных бабушек. Результат оказался тот же.

Параллельно я попросил детей провести поиск в Интернете на сайтах исполнителей корейской песни. Все безрезультатно.

Немного помог мне известный народный певец Кан Владимир, кстати, мой одноклассник. Он напел один куплет песни, но сказал, что не уверен в точности произношения.

В тот вечер мы засиделись, вспомнили общих друзей, школу, послушали песни в его исполнении и, самое главное, он подсказал, к кому мне еще можно обратиться.

К моему удивлению, это оказался мой старый знакомый Тхай Николай Никанорович, музыкант, поэт, экономист, очень образованный и мудрый человек. По моим подсчетам, ему должно быть около 80 лет и живет он в колхозе «Узбекистан».

В 1990 году, когда мы с женой ездили в Северную Корею, он  тоже с женой  был в составе этой делегации. Мы там познакомились и подружились, и во всех поездках были вместе. Меня удивляло его спокойствие и грамотное владение «Корёмаль». В его устах наш язык звучал непривычно красиво и своеобразно. При более близком знакомстве оказалось, что он стал целенаправленно изучать корейский язык в 60 лет, уделяя этому занятию по несколько часов ежедневно. Поразительное упорство на склоне лет. В результате  он стал поэтом-песенником корейских песен, которые отсылает своему брату, композитору, в Казахстан.

Я поделился с Николаем Никаноровичем, что привело меня к нему. Мы долго беседовали, вспоминая прошлое, рассказывая о событиях, которые пришлось пережить. В конце он дал мне новый двухтомник «Сборник забытых песен советских корейцев». «То, что ты ищешь, должно обязательно быть в этом сборнике, — сказал он, – воспользуйся, а потом верни обратно». На том и расстались.

Дома я полистал книгу и понял, что это клад, сокровище…, что это плод колоссального труда авторов. По крупицам собрать давно забытые песни, объезжая поселок за поселком… Представить невозможно, сколько труда, времени и средств для этого понадобилось… Честь и хвала авторам и спонсорам сборника  Ким Бён Хак, Хан Якову, Ким Чун Тхя и другим.

На свою затерянную песню я наткнулся сразу, даже в двух вариантах. Эта песня называлась «Манхянга».

Я попытался перевести текст песни. Смысл песни был понятен, но часть слов мне так и не удалось перевести. Обошел двух знатоков корейского языка Чин Александра Ивановича и владельца сборника Николая Никаноровича. В их объемных словарях тоже не нашлось перевода. Договорились положиться на интуицию и догадаться по смыслу. Еще раз я убедился в своеобразности возникновения нашего языка «Корёмаль»…

То, что этому языку надо уделить более пристальное научное внимание, я понял в 1990 году в Пхеньяне в гостинице «Чённён», когда встретил китайских корейцев из китайской провинции «Хейлуцзян», с центром в городе Харбин.

Не скрою, были времена моей молодости, когда мы стеснялись своей корейской речи, переданной с молоком матери. Это были тяжелые послевоенные годы.

Помню, когда пошел в первый класс в середине 50-х годов, я не знал ни одного русского слова, кроме нескольких неприличных из узбекского и русского лексикона.

Слава богу, замечательная наша первая учительница Олимпиада Николаевна, объясняя на корейском, помогла нам шаг за шагом освоить русскую азбуку и русский язык. Так, незаметно, потихоньку русский язык вытеснял «Корёмаль». Чтобы возродить его, не помогло даже введение урока корейского языка раз в неделю.

Надо отдать должное родителям, которые до самого своего последнего дня общались с нами на «Корёмаль». Еще с десяток лет после того, как их не стало, во сне я общался с ними на корейском языке. Принято считать, что язык, на котором говоришь во сне и является родным языком…

Но вернемся в отель города Пхеньяна в 1990 год. Как-то в фойе гостиницы я заметил толпу вновь прибывших туристов. Прошел бы мимо, но услышав знакомый характерный говор на «Корёмаль», я спросил, откуда они приехали, ожидая, что они назовут один из регионов Советского государства. Каково было мое удивление, когда они назвали: «Чун Гук.  Хейлуцзян-до».

Я переспросил: » Почему же я вас так хорошо понимаю? Ведь я из далекого Узбекистана.»

«Мы с вами с Хамгенбук-до и приграничных к нему районов Китая и России. Там несколько столетий назад и сформировался данный разговорный язык  «Корёмаль». В современном Хамгенбук-до говорят на государственном северокорейском языке, в основу которого был положен пхеньянский диалект», — подробно объяснил мне пожилой мужчина из группы.

Уточнив, в какой комнате они остановились, я вежливо попрощался, пообещав зайти как-нибудь вечером. Прошло несколько дней. И как-то после ужина  я решил навестить новых знакомых. В комнате, куда я постучался, жили две женщины среднего возраста. Комната была завалена покупками : одеждой и телевизорами японского производства. Нисколько не стесняясь меня, они освободили мне стул и предложили сесть. На откровенный открытый разговор они шли неохотно. Мне пришлось рассказать о судьбе моих родителей, насильственном переселении в Узбекистан из Дальнего Востока. О том, как они осваивали болотистые места, создавая корейские колхозы. А сейчас их стараниями мы живем в больших домах и получаем высшее образование, имеем машины, телевизоры, холодильники и т.п. Я заметил, что они потихоньку оживились, в глазах появилось что-то похожее на зависть. Это потом я понял, что для них мой рассказ – это сказка о волшебной стране.

Поймав мой взгляд, одна из женщин разоткровенничалась:  «Вы думаете, что это мы себе купили? Вовсе нет. Это все мы везем, чтобы продать и выручить деньги. Этих денег хватит, чтобы вернуть занятый долг с процентами, а на остальное купить хотя бы холодильник. Только спустя три года разрешается еще раз выехать из Китая. Тогда можно будет приобрести шкаф для одежды, а затем и телевизор. А дома наши маленькие и низкие из двух-трёх  комнат с глиняными полами, с печкой и с котлами. Топим дровами и углем. О ванной и туалете, как в гостинице, мы и не мечтаем, о газовых плитах не имеем представления. Вот так и живем, и никакого просвета. Корейцы в Китае, в целом, живут даже лучше, чем коренные китайцы», — к концу откровения она прослезилась, а во взгляде я заметил отчаяние, пустоту и безысходность.

Надо было уходить. Я сказал, что надо надеяться на лучшее и вышел из комнаты. В этот момент я вспомнил фразу одного из экспертов мировой экономики, который считал, что Китаю надо 1000 лет, чтобы вырваться из нищеты и обеспечить достойные условия для проживания своих граждан.

Мне стало очень жалко своих соотечественников, проживающих в Китае. Я считал, что нам, советским корейцам, в чем-то повезло, хотя беспокойство и ожидание  предстоящих трудностей в стране было. Но то, что при этом распадется страна, я не мог представить даже в самом страшном сне.

В то время трудно было даже предположить, что голодающий Китай за каких-то 10-15 лет будет одевать и кормить добрую половину всего человечества. Я вспомнил об этом эпизоде своей жизни не для того, чтобы подчеркнуть достижения Китая (хотя это достойно внимания). Больше всего меня интересовал общий для советских и китайских корейцев разговорный язык «Корёмаль». Понятно, что он исчезает под упорным наступлением «Хангукмаль» — родного языка соотечественников из Южной Кореи.

Было время, когда «Корёмаль» без особого сопротивления стал трансформироваться в «Чосонмаль» — северокорейский вариант корейского языка. И это мы считали правильным и справедливым, ведь не надо было тратить много сил и средств на создание целой системы структур, необходимых для сохранения данного языка.

Не знаю, как в Китае обстоят дела с «Корёмаль», а в бывшем Союзе в ближайшее время участь его предрешена. Я не питаю иллюзий на этот счет. Но попытаться поддержать и сохранить его в песенном фольклоре, считаю, нужно. Я не поэт и не музыкант, но хочу своим примером показать людям творчества и искусства, что нужно поработать в этом направлении.

Песня «Манхянга» родилась на Дальнем Востоке. Это песня о тоскующих по родной земле корейцах, вынужденных покинуть ее в поисках лучшей доли.

Мы с женой решили возродить эту песню на «Корёмаль» с переводом на русский язык для подрастающей молодежи. Ни для кого не секрет, что русский язык – язык межнационального общения граждан когда-то огромного и сильного Союза. И так случилось, что для нас он стал родным. Через этот язык мы пытаемся вспомнить прошлое и заглянуть через наших внуков в будущее.

Перевод песни «Манхянга» дался нам с Лорой не сразу. Мы много раз меняли редакцию текста. Снова и снова прослушивали мелодию, соединяя ее со словами. Хотелось как можно ближе к тексту передать содержание песни и найти именно те слова, которые наиболее точно передавали бы душевное состояние человека, измученного ностальгией по дому, по Родине. Спорили, пели, искали, находили и опять думали, спорили и искали…

Замечательный гитарист С.В. Косымбаров под мое с внучкой Сашенькой пение сделал аранжировку этой песни на две гитары: Настенька — гитара соло, Алеша – гитара ритм. Сашуле понравилась мелодия и, узнав содержание песни, она выучила ее на «Корёмаль» через русский язык с русской бабулей Галиной. Что удивительно, ее детское произношение довольно точно передает содержание и настрой песни. Вы можете в этом убедиться, прослушав эту песню на моем сайте — www.kimgero.com

За неимением возможности выступить перед корейской публикой, дебют песни «Манхянга» в исполнении моих внучат на «Корёмаль» и на русском языке состоялся во Дворце авиастроителей и был очень тепло принят русскоязычной аудиторией.

Но все же мне очень хочется, чтобы песня стала доступной тем, кто знает и понимает «Корёмаль», кому близок и понятен русский язык.

Живи, песня, живи, «Корёмаль»! Не познав грусти, не узнаешь радости.

* * *

Ниже приводится текст песни «Манхянга» на «Корёмаль» и наш перевод на русском языке.

Песня «Манхянга». Ноты и слова на корейском языке

Родина, боль моя, Родина,
Где-то за тысячу миль…
Горы и реки чужие здесь,
Я вынужден жить  вдали.

Грустные мысли о Родине,
Думы только о ней.
Рвется душа на Родину,
Нет мне земли родней.

Ночью осенней душа щемит,
Ясная в небе луна.
Клином стая журавлей летит
С весточкой от меня.

Теплый привет передайте всем
И низкий мой поклон.
Знаю, что близкие ждут меня
И родительский дом.

Отчизна многострадальная,
Грусть и тоска моя…
Там, где остались любимые
И верные друзья.

Знаю, что помощь вам нужна,
Но нас разделяет стена…
Сердце горит и стонет в груди,
Любимые вы мои…

* * *